Глумливые ухмылки
Примерзли к нашим лицам
Трепещут миллионы
При виде наших плясок
Скулъярд Хироуз. Охотник на красавиц Охотник на красавиц
Я прикрылась от света и оглядела комнату. Зрители были одеты как на бал: парни в долгополых фраках, девушки в развевающихся платьях, едва ли не подметающих идеально гладкий паркет. Мужчины были в белых масках. Я оглянулась на музыкантов – на них тоже были белые маски и фраки. Что-то потянуло за пиджак ударника. Он поднял руку – и опустил вниз, зацепив малый барабан. Я обернулась к басисту, который начал перебирать струны гитары – его фрак дергали те же невидимые веревочки. Я посмотрела на руки и увидела тонкие нити, обмотанные вокруг моих пальцев и запястий. Что-то потянуло меня за запястье, и в ужасе наблюдала, как моя рука поднялась в воздух и быстро схватила микрофон. Толпа кланялась, приветствуя друг друга, ожидая, когда мой вокал присоединится к музыке.
Глумливые ухмылки
Примерзли к нашим лицам
Я запела, чувствуя, как напрягаются мои легкие, насильно выталкивая изо рта слова. Зрители закружились в вальсе в такт музыке. Я попыталась оторвать руки от микрофона, а слова, помимо моей воли слетали с моих губ.
Трепещут миллионы
Я приступила к припеву, а моя рука сама по себе поднялась в воздух.
Возьми меня за руку.
Я ощутила, как что-то холодное обхватило мою поднятую руку. Я дернула головой в потрясении и ужасе, увидев Эдварда Каллена, держащего меня за руку – в моем сне он был прекрасен. Я продолжила петь – остановиться было невозможно.
И мы дрожим с тобой, дрожим
Припев закончился.
Эдвард притянул меня за руку, я оказалась совсем близко от него. Я глядела на него, не отрываясь, а нити на моих запястьях и пальцах лопнули. Мои пальцы, только что прикованные к микрофону разжались, когда я подошла к вампиру-вегетарианцу еще ближе. Эдвард улыбнулся мне и увел со сцены, в самый центр зала в котором не прекращался танец.
– Пой, моя маленькая сирена,– сказал Эдвард, когда мне опять пришло время петь.
Монахи в заклепках и коже
Вопят вашим детям псалмы
Снова запела я, а Эдвард вел меня среди танцующих. Я ненавидела танцевать и хотела попросить его отпустить меня, но не попросила. Я продолжила пение, а он кружил меня по залу, обняв меня за талию и прижимая к себе все ближе. Я огляделась, опасаясь столкнуться с другими танцорами.
– Не гляди на них,– приказал Эдвард. Я резко обернулась к нему, пытаясь увернуться от танцоров.– Я не дам им обидеть тебя,– быстро добавил он с кривой улыбкой.
Я снова запела припев, после которого должен был идти проигрыш. Огни начали мигать, когда припев закончился. Я попыталась отстраниться от Эдварда, но он не позволил мне и дальше повел меня по залу. Все остальные танцоры остановились и я в потрясении и ужасе уставилась на них, когда они медленно сняли маски.
– Не смотри на них, Белла,– опять приказал Эдвард яростно. Я посмотрела на него потрясенная тем, что он произнес наконец мое имя – и прозвучавшей в его голосе нежностью. – Смотри только на меня и не в коем случае не переставай петь.
Убей, убей, за родину убей
Я громко запела, мой голос трясся от страха. Эдвард не позволил мне остановиться и мы кружили и кружили среди танцоров. Я пыталась сосредоточиться только на Эдварде, но это было почти невозможно. Наконец я не справилась с собой и обернулась к одной из пар, мимо которой мы двигались. Мое горло сжалось, дыхание перехватило, и я отшатнулась от Эдварда.
– Белла, нет!– закричал Эдвард, но было слишком поздно...
Я упала на пол, сраженная ужасной картиной, разворачивающейся вокруг меня. Джеймс стоял надо мной – или моей точной копией и его зубы впились в мое горло. Я схватилась за шею, невольно ощутив эту боль как свою. Я не могла оторвать глаз от крови – моей крови – текущей по плечам на кружевное платье. Я отвела руку от шеи и взглянула на нее – она была выпачкана в крови.
Убей!
Радио надрывалось в вопле. Я сидела на кровати, медленно приходя в себя в гостиничном номере. Солнечный свет, пробиваясь через шторы, заливал комнату. Сердце колотилось, лицо намокло от пота и слез. Я тяжело задышала, когда взглянула на будильник. Было 6:37 Трепещут миллионы
При виде наших плясок Песня по радио, служащему мне будильником, закончилась. Я обхватила себя руками, пытаясь привести нервы в порядок. К глазам подступили слезы.
– Это была Белла Свон со своим хитом «Охотник на красавиц». Вскоре она появится в нашей студии и даст нам интервью – не переключайтесь с лучшей музыкальной волны в Метроплексе Кисс ФМ 106,1.
Диктор вещал для ранних пташек. Я закрыла глаза и рухнула назад на кровать.
– Это был только сон,– прошептала я.– Только глупый сон.
Раздался громкий стук в двери. Я открыла один глаз и снова взглянула на будильник. Было все так же 6:37. Должно быть это Джеймс, проверяющий проснулась ли я. Я вздохнула и поднялась с кровати. Я оглядела себя, чтобы убедиться, что одета подобающим образом. На мне была длинная темно-синяя рубашка и короткая джинсовая юбка – сойдет. Я подбежала к двери все еще не отошедшая ото сна. Я быстро распахнула дверь и увидела разъяренного Джеймса. Не дожидаясь приглашения, он ворвался в комнату. Его ноздри трепетали.
– Кто был здесь прошлой ночью?– выпалил, он не оборачиваясь. – Кто-то был в твоем номере прошлой ночью.– Теперь это был не вопрос, а утверждение.
– Никого здесь не было,– солгала я, вцепившись в раненную руку,– по крайней мере, я никого не видела.
Он углубился в комнату, громко топая по ковру. В центре он замер, принюхиваясь. Кулаки его крепко сжались – так что вены проступили, подобно синим жгутам. Я сглотнула ком в горле и попятилась к дверному косяку – мне было страшно.
Он повернулся ко мне – лицо перекошено, ноздри раздуты:
– Собирайся, через час едем,– отрезал он, ни слова больше не сказав о моем «посетителе».
Я отошла от косяка, и он вылетел из комнаты, захлопнув дверь за собой. Я молча стояла посреди комнаты, не способная перевести дыхание. ***
– Белла,– сердито сказал Джеймс, выдернув из моего уха наушник. Я оторвалась от бумаг и взглянула на него. Его лицо замерло в нескольких дюймах от моего.– Слушай, когда я с тобой разговариваю!– прорычал он, вытаскивая второй наушник.
– Прости, – извинилась я, ставя свой айпод на паузу.– Что случилось, почему стоим?– спросила я, заметив что наш автобус, больше не движется.
– Если бы ты могла сосредоточиться хотя бы на пару минут, то знала бы, что у нас спустило колесо. Собирай вещи, ты возвращаешься в гостиницу, – он похлопал меня по плечу, призывая поторопиться.
Я схватила айпод и подняла свою сумку.
– Зачем возвращаться в гостиницу? Почему в автобусе поспать нельзя?– спросила я, не желая возвращаться в отель – а вдруг вернется мой поклонник и Джеймс поймает его.
Джеймс обернулся, приподняв бровь:
– А чего это ты боишься в гостиницу возвращаться?– Спросил он, делая шаг ко мне, слегка оскалив зубы.
– Да не боюсь я,– соврала я.– Просто, зачем тратиться, если можно переночевать в автобусе. И мы, между прочим, должны сегодня ехать во Флориду,– напомнила я ему.
– Автобус едет в мастерскую. Еще одну ночь тут переночуем, а потом поедешь куда захочешь. С завтрашнего дня ты больше не моя проблема,– прошипел он и выскочил из автобуса.
Я вздохнула и опустила голову на руки. Я хотела поехать во Флориду сегодня, потому что с завтра официально заканчивалось наше американское турне, и я была предоставлена сама себе, чтобы написать песни для нового альбома. Джеймс обещал подбросить меня во Флориду по дороге – он это время проводил с Лораном и его подружкой Глорией. Но теперь было поздно – он оставит меня в гостинице, а автобус отправит назад в Голливуд.
Я раздраженно заворчала, схватила сумку и направилась в заднюю часть автобуса, где лежали мои упакованные вещи.
***
– Ты знаешь, что разговариваешь во сне?– Спросил бархатный голос. Я крепче зажмурила глаза и накрыла голову подушкой.
– А ты знаешь, что невежливо вламываться в чужую комнату и будить людей,– пробормотала я не открывая глаз.
– Да, ты кажется уже что-то мне про это говорила,– в его голосе явно слышалось веселье.
– Но ты все равно вломился, – пробормотала я, снимая с головы подушку и переворачиваясь, чтобы его видеть. Он сидел, откинувшись, на стуле рядом с кроватью и улыбался мне. Я сощурилась, привыкая к свету, падающему сквозь раздвинутые занавески.– Который час,– наконец спросила я.
— 10:36, — я решила, что он имел в виду «утра», потому что солнце пробивалось сквозь окна. — Джеймс ушел еще до того, как я успел из дому выйти, поэтому я решил, что могу остаться на всю ночь, — сообщил Эдвард раньше, чем я успела задать вопрос.
— Ты что, на него жучок нацепил? — Пробормотала я, прикрывая глаза от яркого света.
Эдвард усмехнулся:
— Что-то типа того.
— Ну, спасибочко, что не прикончил меня во сне,— пробормотала я, натягивая одеяло поверх пижамных брюк. Я приоткрыла глаза и несколько раз мигнула, приспосабливаясь к освещению. Поднявшись с кровати, я встала на ковер и пристально посмотрела на него.
— Теперь можешь идти домой,— довольно прозрачно намекнула я.
У Эдварда дернулась губа:
— Хочешь, чтобы я ушел?— спросил он.
— Нет, — саркастически пробормотала я окончательно вставая с кровати. —Просто обожаю, когда жуткие вампиры пробираются ко мне в гостиницу и стерегут мой сон. — Я прошла в ванную и тщательно заперла за собой дверь.
— Кто такой Рене? — Спросил Эдвард сквозь достаточно толстую дверь ванной. Я закатила глаза, пытаясь разгладить волосы перед зеркалом. Я вообще-то собиралась воспользоваться туалетной комнатой немного по-другому, но справлять свои дела с вампиром за дверью было как-то неловко.
— Моя мама, — ответила я, откручивая колпачок зубной пасты. — Я сегодня сажусь на автобус до Флориды и еду к ней. — Сообщила я, предвидя его вопрос, выдавливая бирюзовую пасту на зубную щетку.
— А почем не самолетом? — Спросил Эдвард.
— Не очень я люблю самолеты, — ответила я совершенно искренне и прополоскала щетку под краном.
— А как ты ездишь за границу? — Задал Следующий вопрос Эдвард.
— А не многовато ли вопросов ты задаешь перед уходом? — пробормотала я, засовывая щетку в рот.
— Но ты же сказала мне остаться, — в его голосе слышалась улыбка.
Я вытащила щетку изо рта и потрясенно уставилась на дверь. Он играл со мной. Я зарычала от раздражения, протопала к двери ванной и распахнула ее, паста разбрызгалась по кафелю. Эдвард придвинул стул ко входу в ванную и вообще чувствовал себя как дома.
— Вали, — приказала я, указывая на дверь зубной щеткой.
Эдвард откинулся на спинку стула и закинул руки за голову.
— А на вопрос ты так и не ответила, — улыбнулся он.
Я закатила глаза:
— А что за вопрос-то был? — паста из моего рта летела на его лицо и рубашку. Я покраснела и вернулась в ванную, молясь, чтобы он не разглядел моего смущения.
— Как ты ездишь за границу, если не выносишь самолеты? — снова спросил Эдвард.
— Элементарно, — пробормотала я, выплевывая пасту и пуская воду. — Джеймс накачивает меня наркотиками, упаковывает в баул и грузит в самолет как багаж.
Эдвард тихо усмехнулся. Я выполоскала остатки пасты изо рта и обернулась к Эдварду. Он встал со стула. Я мысленно возликовала, но потом заметила, что он приблизился к кровати и громко вздохнула.
— Когда же ты уйдешь? — спросила я, тоже подходя к кровати.
— Почему Джеймс оставил тебя тут? — Спросил Эдвард, оборачиваясь ко мне.
— Наверное, отравился куда-то со своими дружками-вампирами, — пробормотала я, осматривая номер. Весь мой багаж был упакован и сумка с вещами для автобуса была готова.
— Одна едешь во Флориду? — Спросил Эдвард.
— Да, — ответила я.
— Ну, думаю, я еду с тобой, — ответил Эдвард, вставая с кровати.
— Ты что? — его слова напугали и удивили меня.
— Ты же не думаешь, что я отпущу тебя во Флориду одну? — спросил Эдвард. — Кругом вампиры! — Он криво усмехнулся мне, и поднял мой чемодан, стоящий у изножья кровати. Я в ужасе наблюдала за тем, как с чемоданом в руках он направляется к выходу из номера. Он обернулся — с той же кривой улыбкой на лице.
— Ты идешь?
Я стояла с распахнутым ртом
— Ты со мной не едешь, — крикнула я, топнув ногой.
***
— Два билета до Флориды, пожалуйста, — сказал Эдвард кассиру на автобусной станции Грейхаунд
Источник: http://ligntemission.ucoz.co.uk/forum/59-38-1 |
